Там я была в безопасности и имела все, что мне нужно. Я не должна волноваться об одежде, еде или зарабатывании денег. Мне сказали, что можно не спешить и оставаться здесь сколько нужно. И я осталась почти на два года. Мое лицо зажило, а вместе с ним и моя душа. Я снова стала собой. На примере Эдвины Гейтли я узнала, какая глубокая связь может существовать между женщинами, сколько доверия, любви и поддержки они могут давать друг другу.
Однако даже несмотря на нелегальность проституции и моральные аспекты этой профессии, секс-работники так же время от времени обращаются за помощью, когда подвергаются насилию или преследованию или нуждаются в психологической реабилитации при выходе из профессии. По этому поводу удалось пообщаться с главой благотворительной организации «Всеукраинская Лига Легалайф» Юлией Дороховой .
– Мне, на самом деле, как-то все равно. С одной стороны, если это все будет официально, нам же придется раскрыться и все узнают, чем ты занимаешься, а с другой стороны, возможно, кому-то это поможет избежать тех же заболеваний, стать более защищенными. – Родные, близкие, друзья знают, чем вы занимаетесь? – Вообще никто особо не знает, чем я занимаюсь. Все, кто что-то знает о том, чем я зарабатываю себе на жизнь, то либо сами по этому делу, либо каким-то образом этого касаются.
Бренда Майерс-Павелл Люди порой описывают проституцию как нечто гламурное, элегантное – как в фильме "Красавица". На самом деле все и в помине не так. За день шлюха может принять до пяти клиентов, обычно незнакомцев. В год – это более 1800 мужчин, с которыми у нее был половой акт или оральный секс. Это никакие не отношения, никто мне цветов не приносит, поверьте. Они просто пользуются моим телом как туалетом.
В то же время я постоянно чувствовала страх. Я не понимала, виновата ли я в том, что со мной происходит. Может быть, это со мной что-то не так, думала я. Хотя я была умна, постепенно забросила обучение. В начале 1970-х я уже совсем не умела говорить "нет". Если соседские ребята говорили, что я им нравлюсь или что-то хорошее для меня делали, я ни в чем им не отказывала. В четырнадцать у меня было двое детей от соседей, две маленькие девочки. Бабушка начала говорить, что я должен что-то зарабатывать, чтобы прокормить этих детей. В хате не хватало еды, не было почти ничего.
Дочерей воспитала моя тетя в пригороде, и они выросли отличными людьми. Одна – врач, а вторая работает в уголовной юстиции. Мы с мужем недавно усыновили моего маленького племянника – и вот, вдруг, в 58 лет я стала той мамой, которая болеет за ребенка с футбольных трибун. Итак, я здесь, чтобы сказать вам: даже после такой беды, после таких травм – есть жизнь. Есть жизнь, после того, как тебе говорили, что ты – ничто и никогда никем не станешь, что ты и копейки не стоит. И я имею в виду не какие-то крохи, а большую и полноценную жизнь.
– Конечно, бывают. И со мной случалось, но уже тоже давненько. Это все случается, когда ты не знаешь человека, когда кто-то дал телефон. есть девушки, которые занимаются самодеятельностью и лезут туда, куда не надо. Мою подругу клиент очень сильно избил, до полусмерти, правда, это было не в нашей стране. – Желание клиента ограничивается только интимными услугами или, возможно, они еще что-нибудь просят? – Знаете, есть и такие, которые просто хотят поговорить, или посмотреть и «подрочить», или просто выпить вместе, но ни разу и не затронут все время.
Итак, однажды вечером – это была, к тому же, Страстная пятница – я вышла на угол улиц Дивижен и Кларк и заняла место перед гостиницей "Марк Твен". На мне был костюмчик стоимостью 3 доллара 99 центов, дешевые туфли из кожзаменителя и яркая оранжевая помада, которая, как я считала, прибавит мне немного возраста. Мне было четырнадцать, и я проплакала всю ночь. Но это я сделала. Мне это не нравилось, но пять мужчин, с которыми я успела встретиться в ту ночь, показывали мне, что и как делать. Они видели, что я очень юная, и, казалось, им это нравилось.
К тому же клиенты часто ведут себя жестоко. У меня пять раз стреляли, 13 раз резали ножом. Не знаю, почему эти мужчины на меня набрасывались. Все, что я знаю – общество создало им для этого комфортные условия. Они приходили со своей яростью, психической болезнью или что там у них было и срывали все это на проститутке, зная, что я не пойду в полицию, а если бы даже и ушла, никто меня серьезно не воспримет. Вообще мне очень повезло. У меня были знакомые – красивые девушки, так и погибшие на улице.
Однажды я спросила бабушку, что делают женщины. Она отвечала: "Снимают трусики перед мужчинами, а те дают им деньги". Я еще подумала: "О, я тоже так буду делать!" – ведь мужчинам уже случалось снимать с меня трусики. Как сейчас вспомнить, я еще неплохо справлялась. Одна в доме, я развлекалась в компании воображаемых друзей, с которыми пела и танцевала. Ко мне наведывались воображаемый Элвис Пресли, воображаемая Дайана Росс со всей своей группой Supremes. Думаю, это помогало мне в жизни. Я была довольно общительной девушкой и много смеялась.